Мы продолжаем серию эксклюзивных интервью, публикуемых в коллаборации со «Справочником эколога». Сегодня в гостях у саморегулируемой организации «Ассоциация утилизаторов отходов «Клевер» Дмитрий Юрьевич Жвакин, директор компании «РАМЭКО».
СПРАВКА
С 2012 года ООО «РАМЭКО» производит и реализует на мировом рынке экологически чистое и высококачественное целлюлозное волокно торговой марки ECOLLOSE®.
Клевер: Несмотря на то, что компания «РАМЭКО» небольшая, у вас есть множество интересных разработок и продуктов. По многим направлениям аналогов на российском рынке нет. Вашей компании уже 12 лет. С чего начинался этот бизнес? Какие основные этапы развития прошло предприятие?
Дмитрий Юрьевич: Начинали с переработки упаковки Tetra Pak сухим способом. Затем на базе имеющегося оборудования запустили производство волокна высокого качества, которое подходит для производства мульчи для гидропосева. Потом перешли к производству целлюлозного утеплителя, так называемой эковаты, и стабилизирующей добавки для щебеночно-мастичного асфальтобетона. На данный момент производство ЩМА свернуто. На производстве мульчи мы освоили простые продукты и перешли к производству инновационных решений:
1. Гидрофобный сорбент i-Sorb. Этот продукт очень востребован и по многим параметрам не имеет аналогов в стране. Сорбент используется также в качестве наполнителя в боны и маты. В любом месте, где существует возможность разлива опасных и агрессивных веществ (например, нефти и нефтепродуктов, других сложноудаляемых и представляющих опасность жидкостей), в обяза- тельном порядке в доступе должен быть сорбент.
2. Фильтрующий агент (применяется в нефтехимии).
3. Целлюлозное волокно, которое используется во многих сферах промышленности (производство строительных материалов, пищевые добавки для домашних животных, выгорающая добавка в глинистое сырье, подстилка для домашних животных). И здесь речь не только о частных подворьях, но и о крупных агрохолдингах. Волокно используют и в строительной отрасли при производстве бетона в качестве дисперсно-армирующей добавки, а также при изготовлении тормозных накладок.
Экологическая повестка в последнее время преследует цель заменить асбест в тормозных колодках на целлюлозное волокно, железо или керамику.
Целлюлозная продукция имеет широкое применение: строительство, нефтехимия, нефтепереработка, нефтедобыча, агропромышленный комплекс, благоустройство и озеленение, товары для домашних животных, производство строительных материалов, смазывающих материалов.
Клевер: Какое сырье вы применяете при производстве готовой продукции?
Д.Ю.: Выбор сырья зависит от задачи, которую мы ставим перед собой. Например, производство фильтрующего агента, целлюлозного волокна требует также применения первичной целлюлозы. Так что в качестве сырья используем не только вторичку. Хотя, конечно, мы перерабатываем макулатуру, и зачастую клиент приобретает более низкую по стоимости продукцию из вторичных материалов.
Клевер: В каком соотношении используется вторичная макулатура и первичное сырье?
Д.Ю.: От 80 на 20 до 90 на 10, в пользу вторичного сырья. Но не исключаем, что соотношение поменяется: мы активно наращиваем производство фильтрующего агента. Конечно, если мы будем получать заявки на его производство из вторичного материала, то будем только рады, что решается вопрос утилизации макулатуры.
Клевер: Какие сложные продукты вы перерабатываете?
Д.Ю.: У нас есть технология по разделению Tetra Pak на три составляющие: полимер, алюминий и целлюлозное волокно. Но пока, в связи с отсутствием финансирования, этот проект мы свернули на неопределенное время.
На данный момент из сложных продуктов мы перерабатываем ламинированный картон. В результате получается хороший сорбент для ликвидации разлива нефтепродуктов. Реализуем его нашим партнерам, которые не один десяток лет производят оборудование для ликвидации подобных разливов.
В рамках импортозамещения для крупной компании изготовили волокно. Уже прошли лабораторные испытания, сейчас отгружаем первую партию на 2 тонны. Если здесь все сложится, то импортозаместим фильтрующий агент для крупных российских компаний, работающих в сфере нефтехимии и нефтепереработки.
Также перерабатываем гильзы, шпули из картона, отходы производства обоев (это сложный и непопулярный продукт), цветную салфетку, отходы производства санитарно-гигиенических продуктов, яичную решетку. При этом используем технологию сухого роспуска, что исключает появление в процессе производства загрязненных сточных вод.
Сейчас у нас в разработке флизелиновые обои, в составе которых не только целлюлоза, но и другие компоненты. У нас стоят две линии по роспуску самой целлюлозы в разные материалы. Мы уже вышли на импортозамещение и активно замещаем такие европейские волокна, как Technocel и Arbocel. К нам обращаются компании, которым нужны определенные волокна, предоставляют образцы и технические требования, и мы работаем уже в индивидуальном режиме над производством продукции конкретно под клиента.
Например, один известный московский реставратор приобретал у нас волокно для реставрации книг. Мы воспроизвели аналог импортного волокна и получили искреннюю благодарность от заказчика: раньше он такое волокно приобретал не менее чем за 7 тысяч рублей за килограмм, а мы ему предложили на порядок дешевле. При этом продукт ничуть не хуже, даже, с его слов, «волокно превзошло его ожидания».
Сотрудничаем с дизайнерами и скульпторами. Один скульптор использовал наше волокно для создания огромной маски диаметром 15 метров для этнопарка Берендеево. Недавно выполнили один заказ для дизайнеров: они планировали создавать дизайнерские люстры, плафоны из папье-маше. Пока ожидаем обратной связи.
Клевер: Расскажите, пожалуйста, более подробно про технологии и объемы переработки.
Д.Ю.: Есть сезонные продукты: например, мульча для гидропосева. Сейчас у нас отдельная производственная линия для мульчи, которая работает с ранней весны до поздней осени. На этой линии мы перерабатываем около 200 тонн сырья в месяц. Вторая производственная линия — сорбенты, волокна и эковата объемом 100–150 тонн. На сезон также переключаем эту линию для производства мульчи, и объемы на ней вырастают до 300 тонн в месяц. Отдельное направление — наполнитель для грызунов и кошек. Производительность оборудования по производству порошков, мелких волокон ниже — около 20 тонн. Таким образом, в сезон перерабатываем 400–450 тонн сырья в целом.
Клевер: Ассортимент впечатляет. Действительно, на рынке не часто встретишь такой диверсифицированный подход к переработке целлюлозы. Вы постоянно разрабатываете новые способы переработки, следуя запросам клиентов?
Д.Ю.: Да, в этом отличие нашей компании: большое количество заказов делаем именно под индивидуальный запрос. Приходится проводить исследования, разбираться, тратить время, но зато на рынке появляется новый продукт. Отрасль развивается.
Клевер: Какое используете оборудование — отечественное или импортное?
Д.Ю.: К сожалению, в отдельных случаях продолжаем использовать импортное оборудование, так как у отечественных производителей аналогов пока просто нет. В планах есть производство собственного оборудования, сначала для нужд своего предприятия, а дальше посмотрим: потребность такая на рынке точно есть.
Клевер: Расскажите, пожалуйста, про саму технологию переработки.
Д.Ю.: Основа основ — это дробление, сухой роспуск. Казалось бы, что сложного измельчить макулатуру? Но измельчить ее нужно правильно. Для каждого продукта необходима своя фракция: в конечном итоге мы должны получить или мелкие элементы, как конфетти, или волокно, или порошок, или вату. В этом и заключается наша экспертиза: мы понимаем, на каком оборудовании, при каких условиях создать идеальный продукт. Например, одному заказчику нужен продукт без пыли, а другому нужна пыль. То есть стараемся найти способ сделать именно то, что нужно клиенту.
Кроме того, мы стремимся сделать производство более экологичным и именно поэтому используем метод сухого роспуска. На предприятии нет загрязненной сточной воды и нет выбросов в воздух, так как пыль остается в установке и никуда не летит.
Клевер: Есть ли у вас особые требования к поступающему сырью?
Д.Ю.: Мы не принимаем загрязненную макулатуру с полигонов твердых коммунальных отходов. Сырье, загрязненное биоматериалом, грязью, пылью, глиной, то, которое долгое время пролежало под открытым небом, слишком влажное. Да, определенная пыль и посторонние включения на макулатуре всегда есть, но в пределах статистической погрешности.
При переработке мокрым способом загрязнение сырья не имеет значения. Но мы такого не можем себе позволить, потому что пока нет технологии, чтобы обеззараживать это сырье без воды.
Определенные виды сырья допускают те или иные загрязнения: например, яичная ячейка будет с потеками яиц, и мы ее покупаем, ее можно добавлять в мульчу. В процессе измельчения происходит досушивание, также сырье дробится на мелкие части, поэтому от органики ничего не остается. Городской сбор тоже берем, хотя понимаем, что вряд ли его привезли напрямую из типографии.
Наши коллеги-переработчики действительно могут взять сырье с полигона и переработать, а мы берем от сборщиков. При этом дефицита сырья у нас нет: перерабатываем то, что можем, и никакого конфликта с коллегами, которые осуществляют переработку с помощью воды, не возникает.
Клевер: Кто ваши основные поставщики?
Д.Ю.: Основные поставщики сырья — сборщики и некоторые предприятия. Например, яичные решетки берем не у производителя упаковки, а у производителя кондитерских изделий. На прогнозируемый период мы себя полностью обеспечиваем сырьем.
У нас есть договоренности, например, на сезон мульчи. Мы с партнерами устанавливаем цену и объемы. При этом не зацикливаемся на одном поставщике: если один не смог, берем у другого. Кроме того, можем заместить один вид сырья другим: например, видим, что для производства мульчи не хватает газет, —добавляем книги, тетради. Если есть возможность удешевить — удешевим. Появятся новые поставщики или предложения, тоже рассмотрим.
Если говорить о географии, сырье получаем не только из Москвы и области, но и из регионов: Чувашская республика, Ульяновская, Нижегородская, Рязанская области.
Клевер: Давайте поговорим об экономике предприятия. Насколько производство рентабельно?
Д.Ю.: По каждому продукту очень сильный разброс. По расходам за сырье в среднем 17 рублей, аренда, зарплата, электричество — еще 15. Большая статья расхода — режущие элементы, ремни, смазки. По прибыли: с постоянными клиентами работаем по цене от 35 до 38 рублей. Получается, на килограмме зарабатываем от 3 до 6 рублей.
Самый ликвидный продукт — фильтрующий агент, хотя больших объемов на его производстве нет. Низколиквидный — мульча. Мульчу иначе как хобби не назовешь.
Клевер: У вас много наград: конкурс новых брендов «Знай наших», «Человек дела». Расскажите об этой активности.
Д.Ю.: Мы считаем, что надо делиться, показывать, чем мы занимаемся. А мы занимаемся правильными делами. Так что показываем себя везде, где можем показать. К нам приезжал Роман Юнусов, резидент Comedy Club, с шоу «Родное» на канале в RuTube. Серия выпусков посвящена именно переработчикам, которые производят из вторсырья новые товары.
Клевер: Расскажите о конкуренции.
Д.Ю.: Мы знаем своих конкурентов, которые делают мульчу, эковату. У нас очень здравая конкуренция. Они к нам приезжали в гости. Пообщались, чай попили, показали производство. Жесткой конкуренции не ощущаем. Тем более мы свои продукты всегда дорабатываем и получаем индивидуальное решение.
По некоторым видам продукции у нас нет прямых конкурентов: например, производим уникальный сорбент. В начале 2000-х в России популяризировали канадский торфяной сорбент. Много вложили сил и денег, чтобы его раскрутить. Но оказалось, что у него и впитываемость плохая, и строительные материалы портятся. К сожалению, продолжает бытовать мнение, что все западное хорошее, а отечественное — не очень. И в этом направлении мы работаем, пытаемся завоевать доверие клиентов. Спортивный интерес не теряем, но гораздо сложнее решить именно эту специфическую задачу по преодолению стереотипов, чтобы занять свое место под солнцем.
Клевер: Есть ли проблемы в отрасли, о которых хотелось бы рассказать?
Д.Ю.: Одна из наших приоритетных целей — вступление в реестр утилизаторов. Сейчас готовимся к этому процессу. Интересно попробовать поработать в рамках РОП, брать сложные материалы на переработку — уже не бесплатно, а еще и получать прибыль.
Какие сложности еще видим: не вся переработка вторсырья выгодна. Что-то можно на алюминии заработать, что-то — на пленке, но этих материалов 10% в общем объеме. С одной стороны, много чего полезного можно сделать, но с другой — ничего на этом не заработаешь. Те же обои флизелиновые забираем даже бесплатно, чтобы в стране появилась технология. Это сложный мате- риал с полимерными включениями, которые мешают всем переработчикам макулатуры. Допустим, мы их бесплатно переработали, но надо как-то продать волокно, потом с этим полимером еще что-то придумать. И казалось бы, дело хорошее делаем, но это не приносит прибыли. Конечно, есть направления более привлекательные: в импортозамещении есть деньги.
Так что сейчас мы открыты для любых предложений, готовы к интересным встречам и диалогам. Уже есть опыт взаимодействия с коллегами, когда мы предприятию за неделю запустили линию гранулирования, к которой они не могли подступиться год. Так что если есть проблемы в отрасли, готовы включаться, делиться опытом и делать планету чище.
Клевер: Что вы хотите пожелать участникам отрасли и членам Ассоциации?
Д.Ю.: Желаем всем процветания и бодрости духа. Все проблемы временны. За любыми падениями всегда следуют взлеты. Спасибо Ассоциации за то, что вы объединяете профессионалов: в одиночку идти в десять раз сложнее, чем с командой. Вы делаете большое дело!
СПРАВКА
С 2012 года ООО «РАМЭКО» производит и реализует на мировом рынке экологически чистое и высококачественное целлюлозное волокно торговой марки ECOLLOSE®.
Клевер: Несмотря на то, что компания «РАМЭКО» небольшая, у вас есть множество интересных разработок и продуктов. По многим направлениям аналогов на российском рынке нет. Вашей компании уже 12 лет. С чего начинался этот бизнес? Какие основные этапы развития прошло предприятие?
Дмитрий Юрьевич: Начинали с переработки упаковки Tetra Pak сухим способом. Затем на базе имеющегося оборудования запустили производство волокна высокого качества, которое подходит для производства мульчи для гидропосева. Потом перешли к производству целлюлозного утеплителя, так называемой эковаты, и стабилизирующей добавки для щебеночно-мастичного асфальтобетона. На данный момент производство ЩМА свернуто. На производстве мульчи мы освоили простые продукты и перешли к производству инновационных решений:
1. Гидрофобный сорбент i-Sorb. Этот продукт очень востребован и по многим параметрам не имеет аналогов в стране. Сорбент используется также в качестве наполнителя в боны и маты. В любом месте, где существует возможность разлива опасных и агрессивных веществ (например, нефти и нефтепродуктов, других сложноудаляемых и представляющих опасность жидкостей), в обяза- тельном порядке в доступе должен быть сорбент.
2. Фильтрующий агент (применяется в нефтехимии).
3. Целлюлозное волокно, которое используется во многих сферах промышленности (производство строительных материалов, пищевые добавки для домашних животных, выгорающая добавка в глинистое сырье, подстилка для домашних животных). И здесь речь не только о частных подворьях, но и о крупных агрохолдингах. Волокно используют и в строительной отрасли при производстве бетона в качестве дисперсно-армирующей добавки, а также при изготовлении тормозных накладок.
Экологическая повестка в последнее время преследует цель заменить асбест в тормозных колодках на целлюлозное волокно, железо или керамику.
Целлюлозная продукция имеет широкое применение: строительство, нефтехимия, нефтепереработка, нефтедобыча, агропромышленный комплекс, благоустройство и озеленение, товары для домашних животных, производство строительных материалов, смазывающих материалов.
Клевер: Какое сырье вы применяете при производстве готовой продукции?
Д.Ю.: Выбор сырья зависит от задачи, которую мы ставим перед собой. Например, производство фильтрующего агента, целлюлозного волокна требует также применения первичной целлюлозы. Так что в качестве сырья используем не только вторичку. Хотя, конечно, мы перерабатываем макулатуру, и зачастую клиент приобретает более низкую по стоимости продукцию из вторичных материалов.
Клевер: В каком соотношении используется вторичная макулатура и первичное сырье?
Д.Ю.: От 80 на 20 до 90 на 10, в пользу вторичного сырья. Но не исключаем, что соотношение поменяется: мы активно наращиваем производство фильтрующего агента. Конечно, если мы будем получать заявки на его производство из вторичного материала, то будем только рады, что решается вопрос утилизации макулатуры.
Клевер: Какие сложные продукты вы перерабатываете?
Д.Ю.: У нас есть технология по разделению Tetra Pak на три составляющие: полимер, алюминий и целлюлозное волокно. Но пока, в связи с отсутствием финансирования, этот проект мы свернули на неопределенное время.
На данный момент из сложных продуктов мы перерабатываем ламинированный картон. В результате получается хороший сорбент для ликвидации разлива нефтепродуктов. Реализуем его нашим партнерам, которые не один десяток лет производят оборудование для ликвидации подобных разливов.
В рамках импортозамещения для крупной компании изготовили волокно. Уже прошли лабораторные испытания, сейчас отгружаем первую партию на 2 тонны. Если здесь все сложится, то импортозаместим фильтрующий агент для крупных российских компаний, работающих в сфере нефтехимии и нефтепереработки.
Также перерабатываем гильзы, шпули из картона, отходы производства обоев (это сложный и непопулярный продукт), цветную салфетку, отходы производства санитарно-гигиенических продуктов, яичную решетку. При этом используем технологию сухого роспуска, что исключает появление в процессе производства загрязненных сточных вод.
Сейчас у нас в разработке флизелиновые обои, в составе которых не только целлюлоза, но и другие компоненты. У нас стоят две линии по роспуску самой целлюлозы в разные материалы. Мы уже вышли на импортозамещение и активно замещаем такие европейские волокна, как Technocel и Arbocel. К нам обращаются компании, которым нужны определенные волокна, предоставляют образцы и технические требования, и мы работаем уже в индивидуальном режиме над производством продукции конкретно под клиента.
Например, один известный московский реставратор приобретал у нас волокно для реставрации книг. Мы воспроизвели аналог импортного волокна и получили искреннюю благодарность от заказчика: раньше он такое волокно приобретал не менее чем за 7 тысяч рублей за килограмм, а мы ему предложили на порядок дешевле. При этом продукт ничуть не хуже, даже, с его слов, «волокно превзошло его ожидания».
Сотрудничаем с дизайнерами и скульпторами. Один скульптор использовал наше волокно для создания огромной маски диаметром 15 метров для этнопарка Берендеево. Недавно выполнили один заказ для дизайнеров: они планировали создавать дизайнерские люстры, плафоны из папье-маше. Пока ожидаем обратной связи.
Клевер: Расскажите, пожалуйста, более подробно про технологии и объемы переработки.
Д.Ю.: Есть сезонные продукты: например, мульча для гидропосева. Сейчас у нас отдельная производственная линия для мульчи, которая работает с ранней весны до поздней осени. На этой линии мы перерабатываем около 200 тонн сырья в месяц. Вторая производственная линия — сорбенты, волокна и эковата объемом 100–150 тонн. На сезон также переключаем эту линию для производства мульчи, и объемы на ней вырастают до 300 тонн в месяц. Отдельное направление — наполнитель для грызунов и кошек. Производительность оборудования по производству порошков, мелких волокон ниже — около 20 тонн. Таким образом, в сезон перерабатываем 400–450 тонн сырья в целом.
Клевер: Ассортимент впечатляет. Действительно, на рынке не часто встретишь такой диверсифицированный подход к переработке целлюлозы. Вы постоянно разрабатываете новые способы переработки, следуя запросам клиентов?
Д.Ю.: Да, в этом отличие нашей компании: большое количество заказов делаем именно под индивидуальный запрос. Приходится проводить исследования, разбираться, тратить время, но зато на рынке появляется новый продукт. Отрасль развивается.
Клевер: Какое используете оборудование — отечественное или импортное?
Д.Ю.: К сожалению, в отдельных случаях продолжаем использовать импортное оборудование, так как у отечественных производителей аналогов пока просто нет. В планах есть производство собственного оборудования, сначала для нужд своего предприятия, а дальше посмотрим: потребность такая на рынке точно есть.
Клевер: Расскажите, пожалуйста, про саму технологию переработки.
Д.Ю.: Основа основ — это дробление, сухой роспуск. Казалось бы, что сложного измельчить макулатуру? Но измельчить ее нужно правильно. Для каждого продукта необходима своя фракция: в конечном итоге мы должны получить или мелкие элементы, как конфетти, или волокно, или порошок, или вату. В этом и заключается наша экспертиза: мы понимаем, на каком оборудовании, при каких условиях создать идеальный продукт. Например, одному заказчику нужен продукт без пыли, а другому нужна пыль. То есть стараемся найти способ сделать именно то, что нужно клиенту.
Кроме того, мы стремимся сделать производство более экологичным и именно поэтому используем метод сухого роспуска. На предприятии нет загрязненной сточной воды и нет выбросов в воздух, так как пыль остается в установке и никуда не летит.
Клевер: Есть ли у вас особые требования к поступающему сырью?
Д.Ю.: Мы не принимаем загрязненную макулатуру с полигонов твердых коммунальных отходов. Сырье, загрязненное биоматериалом, грязью, пылью, глиной, то, которое долгое время пролежало под открытым небом, слишком влажное. Да, определенная пыль и посторонние включения на макулатуре всегда есть, но в пределах статистической погрешности.
При переработке мокрым способом загрязнение сырья не имеет значения. Но мы такого не можем себе позволить, потому что пока нет технологии, чтобы обеззараживать это сырье без воды.
Определенные виды сырья допускают те или иные загрязнения: например, яичная ячейка будет с потеками яиц, и мы ее покупаем, ее можно добавлять в мульчу. В процессе измельчения происходит досушивание, также сырье дробится на мелкие части, поэтому от органики ничего не остается. Городской сбор тоже берем, хотя понимаем, что вряд ли его привезли напрямую из типографии.
Наши коллеги-переработчики действительно могут взять сырье с полигона и переработать, а мы берем от сборщиков. При этом дефицита сырья у нас нет: перерабатываем то, что можем, и никакого конфликта с коллегами, которые осуществляют переработку с помощью воды, не возникает.
Клевер: Кто ваши основные поставщики?
Д.Ю.: Основные поставщики сырья — сборщики и некоторые предприятия. Например, яичные решетки берем не у производителя упаковки, а у производителя кондитерских изделий. На прогнозируемый период мы себя полностью обеспечиваем сырьем.
У нас есть договоренности, например, на сезон мульчи. Мы с партнерами устанавливаем цену и объемы. При этом не зацикливаемся на одном поставщике: если один не смог, берем у другого. Кроме того, можем заместить один вид сырья другим: например, видим, что для производства мульчи не хватает газет, —добавляем книги, тетради. Если есть возможность удешевить — удешевим. Появятся новые поставщики или предложения, тоже рассмотрим.
Если говорить о географии, сырье получаем не только из Москвы и области, но и из регионов: Чувашская республика, Ульяновская, Нижегородская, Рязанская области.
Клевер: Давайте поговорим об экономике предприятия. Насколько производство рентабельно?
Д.Ю.: По каждому продукту очень сильный разброс. По расходам за сырье в среднем 17 рублей, аренда, зарплата, электричество — еще 15. Большая статья расхода — режущие элементы, ремни, смазки. По прибыли: с постоянными клиентами работаем по цене от 35 до 38 рублей. Получается, на килограмме зарабатываем от 3 до 6 рублей.
Самый ликвидный продукт — фильтрующий агент, хотя больших объемов на его производстве нет. Низколиквидный — мульча. Мульчу иначе как хобби не назовешь.
Клевер: У вас много наград: конкурс новых брендов «Знай наших», «Человек дела». Расскажите об этой активности.
Д.Ю.: Мы считаем, что надо делиться, показывать, чем мы занимаемся. А мы занимаемся правильными делами. Так что показываем себя везде, где можем показать. К нам приезжал Роман Юнусов, резидент Comedy Club, с шоу «Родное» на канале в RuTube. Серия выпусков посвящена именно переработчикам, которые производят из вторсырья новые товары.
Клевер: Расскажите о конкуренции.
Д.Ю.: Мы знаем своих конкурентов, которые делают мульчу, эковату. У нас очень здравая конкуренция. Они к нам приезжали в гости. Пообщались, чай попили, показали производство. Жесткой конкуренции не ощущаем. Тем более мы свои продукты всегда дорабатываем и получаем индивидуальное решение.
По некоторым видам продукции у нас нет прямых конкурентов: например, производим уникальный сорбент. В начале 2000-х в России популяризировали канадский торфяной сорбент. Много вложили сил и денег, чтобы его раскрутить. Но оказалось, что у него и впитываемость плохая, и строительные материалы портятся. К сожалению, продолжает бытовать мнение, что все западное хорошее, а отечественное — не очень. И в этом направлении мы работаем, пытаемся завоевать доверие клиентов. Спортивный интерес не теряем, но гораздо сложнее решить именно эту специфическую задачу по преодолению стереотипов, чтобы занять свое место под солнцем.
Клевер: Есть ли проблемы в отрасли, о которых хотелось бы рассказать?
Д.Ю.: Одна из наших приоритетных целей — вступление в реестр утилизаторов. Сейчас готовимся к этому процессу. Интересно попробовать поработать в рамках РОП, брать сложные материалы на переработку — уже не бесплатно, а еще и получать прибыль.
Какие сложности еще видим: не вся переработка вторсырья выгодна. Что-то можно на алюминии заработать, что-то — на пленке, но этих материалов 10% в общем объеме. С одной стороны, много чего полезного можно сделать, но с другой — ничего на этом не заработаешь. Те же обои флизелиновые забираем даже бесплатно, чтобы в стране появилась технология. Это сложный мате- риал с полимерными включениями, которые мешают всем переработчикам макулатуры. Допустим, мы их бесплатно переработали, но надо как-то продать волокно, потом с этим полимером еще что-то придумать. И казалось бы, дело хорошее делаем, но это не приносит прибыли. Конечно, есть направления более привлекательные: в импортозамещении есть деньги.
Так что сейчас мы открыты для любых предложений, готовы к интересным встречам и диалогам. Уже есть опыт взаимодействия с коллегами, когда мы предприятию за неделю запустили линию гранулирования, к которой они не могли подступиться год. Так что если есть проблемы в отрасли, готовы включаться, делиться опытом и делать планету чище.
Клевер: Что вы хотите пожелать участникам отрасли и членам Ассоциации?
Д.Ю.: Желаем всем процветания и бодрости духа. Все проблемы временны. За любыми падениями всегда следуют взлеты. Спасибо Ассоциации за то, что вы объединяете профессионалов: в одиночку идти в десять раз сложнее, чем с командой. Вы делаете большое дело!
